Бегство

Разрешенье уст - разрушенье уз
Кто спелёнут был крепко - вознёсся втай
Вместо рыбы сети полны медуз
В нефтяных полях обнесённый рай

Убрели оленеводы - и цари тройным
Кружевным путём вернулись в землю свою
Там огонь на горах, а в пустынях дым
Голубикой приправь щедрую кутию

27.12.09

* * *

И был месяц Хаслев.
От пения Храм жундел.
Рождался маленький Лев
В пещере средь звёздных стрел.
Поэты слагали: "О, Ты,
Давно прежеланный сфинкс!"
Жрецы в кругах немоты
Выписывали: I-A-O.
А мира нет - есть одна
Процелованная стена,
В которую бьётся худ-худ,
Хранитель тайных минут.
На юге сбивают с ног,
На западе есть ночлег,
Идёт стороной восток,
На севере сеют снег;
В ночи налетела пурга
И скрылась за Галаад.
Так полон огнём и густ
Сосец у суровых уст.

* * *

"Во столице слякотной - пир-гуляй!" -
К Рождеству насвистывает зинзивер.
Свадебку на солнце серо-огненный Змай
Отыграл - и спит теперь на земле.

Пирга рассыпается, как тростник,
В небе - незнакомые письмена;
Даниил - закрылся, внутрь себя возник
Родником, скачущим в льдяность сна.

23.12.09

* * *

Мануил - кейсаром в Миклагарде,
Харальд убежал от объятий Зои,
Симеон - божественные
Эросы воспевает
у святой Марины.

А Бриан, склонив
и главу, и руку -
приросли они, как у Дамаскина -
битву чудом гнёт,
и стоит, кишками привязан к дереву,
его убийца, раздиакон Бродир.

19.12.09

* * *

Уроша быстро прячут
в горном монастыре -
тайно убитого Волком
на Неродимльском хребте;
во время бескровной охоты
небо плывёт в серебре,
а наверху - смотрите! -
за волосы Аввакум
из Ерусалимских руин
в край Вавилона влеком:
тащит обед Даниилу,
а львиный ров - не знаком.
Кто воскресил его в детстве,
выдохнув имена?
Башня рухнула в море,
осталась одна стена.
Урош спит, не воскреснет,
его не продышат сон
египетские отшельники,
Елены и Анны стон -
пока на восток не взглянет
до времени полувремён.
Что Призрен ему? Что Скопье?
Что Косово и Дунай?
Он под землёй догоняет
солнце, текущее в рай.

14-15.12.09

* * *

Снег на вершине горы
Пахнет небесным Римом,
Реки, смеясь без игры,
Скачут к Иерусалиму,
Вросшему в пуп Земли
Покрепче Мекки;
Но не найдут - хоть умри! -
Смерть человеки.
Впервые не дорожа
Изодранным одеяньем,
Они вцепились в сто жал
В нежный хребет сиянья:
Делят вино и хлеб,
Миндаль и верблюжий след.

9.12.09

* * *

С утра по земле
затаилась крупа,
затем - замело.
Екатерина,
к миру слепа,
смотрит, отняв стекло:
там, на горе,
берёт Моисей
скрижали за самый край,
а у подножья -
Лествичник въявь
духом движет Синай.
Обе вершины -
зовут возлечь
к огню Жениха.
У ног её -
отточенный меч,
колесо фортуны - в руках
остановилось.
Свиток в крови -
Орфей зазывает менад
кроткой песней
горной любви,
недосошедшей в ад.
А там, вдали,
где змей золотой -
Александрию и Рим
колеблет Меркурий,
неся главу
в подарок детям своим.

* * *

"Тайга - вот теперь твой храм.
На кедру взлезь до утра,
Пока не придёт к тебе
Ангельская пора.
Зорьку испей быстрей,
Солнышком закуси,
И отпусти меня -
Так повелось на Руси..."
Марье - колючий трон,
Молчание вечных зим.
Волчий вой-перезвон
Услышал Иоаким.

5.12.09

* * *

Измельчала пыль. Земля и снег
растворились для ненастных нег.
Что ж - закрыт небесный колизей:
Орион, Медведица, Персей -
отлучились, видно, до весны,
да и не нужны слепому сны.
Свет проходит. Истинный мой Свет
безначален, до сих пор не спет;
и дороже тьмы созвездий мне
крошки хлеба в спеющем вине.

1.12.09

* * *

Господи,
я же - свеча,
слепленная из мёда
и пепла.

Довольно, здесь два меча!
И оба - ослепли.

Древо веков
лучами Своими
больше не рубишь,

но осветляешь вновь
лишь тех,
кого любишь -

тех, кто возлюбят Тебя
во тьме ноября:

там сиротеет
скрытая Пасха.
И длится сказка.

29.11.09

* * *

Тёмный свет,
заливший землю -
смоет слёзы мироносиц;
Даниил в Михайлов вечер
лёг во гроб, как крестоносец,
и взлетел в небесный холод -
а отечество земное
вновь разделят стар и молод:
Тит, спаливший Храм и город
в назидание вселенной,
и Приам, убитый в Трое
из-за призрачной Елены.

22.11.09

* * *

Не Европа,
не Константинополь -
лес исполнен чистых бед:

на снегу - лисица, ворон
и кровавый соболь
оставляют след.

Ты, метель,
сквозь склянку мирра
вечерком на землю глянь -

проступают
сухо-золотые крики лиры
сквозь сырую ткань.

16.11.09

* * *

Тысячелетье Литвы,
Девятьсот пятьдесят - Москве.
Все сожжены листы,
Осталось - вздохнуть войне,

Четвёртой. И - пламя с плеч,
И острый пепел снесён.
Сказавший: "Не мир, но меч" -
К сёстрам придёт сквозь сон.

10.11.09

* * *

Будучи всегда
сердцем ноябрей,
снег взлетает вдаль,
робкий иерей.

От земли тугой
отказался сам,
и плывёт пургой
к новым небесам.

И не видит зря,
как содрал мороз
очи-озера,
позолоту кос.

Осень без пелен
(в будущем - весна)
мумией лежит
в пирамиде льна.

* * *

Осенний сон казался милым,
И смерть вдвоём была по силам,
Но, к нашим нежностям суров,
Снег выпал прямо на Покров.

На Киев дунули метели,
А мы отчаянно летели,
В лесу воскресном хороня
Тропинки ясного огня.

1993

* * *

* * *
Уж небо смертию дышало,
И наступала темнота,
А ты на цыпочки привстала
У краешка метромоста.

Но свет, таинственный и строгий,
Овиноградив бытие,
Уже окутал, весь в тревоге,
Святое деревце твое.

Ты - птица, преданная птица,
Освобождение царя...
Ты повелела мне родиться
Во мгле и мраке ноября.

1993

* * *

Снег остёр,
и золот круг
очистительниц-подруг

Закрутились
в ласке зим
и Самайн, и Элевсин

В море - горькая звезда
отразилась без стыда

Кто загадку
разганёт -
сокровенное поймёт:

"Трижды умер -
раз воскрес
Хлеб смирившихся словес"

* * *

Пока еще не затонул
корабль осеннего распева,
и моряков зловонный гул
святая терпит Параскева -

костями смуглыми в земле
и на престоле в свете горнем:
такой ее в ту ночь узрел
вольноотпущенник Георгий.

И сокровенней, и мудрей,
и сострадательней отныне,
чем Божий странник Алексей -
она прощается с пустыней.

28.10.09

Ты явилась
старцу Амвросию
над несжатым нивьём
золотым

пусть зерно
умирает в миру
по осени -
слава царствий земных: дым

И апостолы сеяли
истинность муки
а мы зовём: благодать да тишь

Принимая всех
раскинув смуглые руки
Ты на облаке лёгком
молча летишь -

споришь колос Сына;
чаши блеснуло дно

Спор земли и неба
безвинно
претворяешь в вино

Галилейская Кана
вернулась поёт нежданно

27.10.09

* * *

Я в беспредельности небес
ищу зачин -
и получаю от чудес
чекан и чин.
И отступает глубина,
и гнетит гулом речь...
А осень заживо одна
падёт на меч.

2005

* * *

Крест сжигает плод -
Сам себя ведет
сквозь ветвистый брод
родовых щедрот.

Глянь! Хитон нешвен
пущен на расцен,
а Владыка сир
вновь рождает мир.

27.5.09

* * *

С хрипом осыпается храм
Укрощая сердце земли
И Деметра снова стара
У колодца сядет в пыли

Где теперь искать Персефон?
Пара чёрных фризов не спит
И зерном осыпав нейтрон
Прячет свой двузубец Аид

И "дориносима чинми"
Льётся на дорический лад
Падает Орфей сгоряча
Под ноги деревьев-менад

Растерзав, пустили главу
Плыть мимо Афона в Лесбос
Похоронит знай Аполлон
Пряди примирительных гроз

Царь Иустиан сквозь свет и тьму
Цедит сок сверкающих вин
Жаль, не пригласили Фому
Ливнями омыт Элевсин

19.10.09

Исландская осень

Нет Его здесь, воскрес,
и храм давно обветшал;
исчез берёзовый лес,
разлохматились спины скал;
ароматы в морях разбиты,
невидимый ждёт вулкан;
а столб подпирает небо,
одинокий во все века.
Северный сон неизбежно
тянется на юга.

Нет здесь Его - и точка
стягивает полюса;
центр сферы - везде,
нигде не свернуть паруса;
край света - исландский палтус,
на коем Пасху свершат
Снедгус и Мак Риагла,
закатывающие закат
туда, где виднеется Рим
и мреет Иерусалим.

18.10.09

Cнег

А у нас лишь ливень с ветром,
золотой корабль тонет,
до конца времен всплывает,
до начала возникает.

Остается соль на бреге.
Обуявшую - смывайте!
Глубник, бродник занебесный -
кровь и пурпур разорвите!

И тогда в клочочке света
целиком проогнит рана;
над Москвою-Петербургом
опрокинутая крепость -

Чаша тающего мира.

12.10.09

Вот - Успенье, одр бирюзовый.
Из сокрытья Отечьих недр
Сын таинственный, Муж суровый
Сходит в славе, ясен и щедр -

Взяти душу Отроковицы.
Зри с апостолами, Иерофей:
Из небесной гробницы птицы
Льют нетварный, детский елей,

И глядит в простоте великой,
Всех приемля и не кляня,
Еммануил оливоковоликий
Со архангелами двумя.

26.9.09

* * *

Я видел дикий разговор
И слышал строгие умы,
Среди невыспавшихся гор
Я вместе с ними приуныл.
Деревья, мягче, чем графит,
Рисуют, воздух вороша,
Поток течение хранит,
Чтобы разыгрывать ужа.
Кто попытается дышать,
Да будет сыт, да будет нем:
Его настигла благодать,
Умы не видятся ни с кем.
Иголок хрупкие тела
Я до конца запоминал,
Катилась осень из котла,
Сражая мысли наповал.

17.5.89

* * *

На горе Преображенья
радость пьют,
камни вопиют.

Взяли и, венец надвинув,
гонят Его в Рим,
взявши власть над Ним.

И в Ерусалиме
возведут на крест
до небесных мест:

"Если разрушаешь
и тремя деньми
Ты возводишь храм -
дай спасенье нам!

Но сперва спаси,
спаси же Самого Себя,
вечность возлюбя!"

И ребро пронзили,
перебили голени Ему,
разгоняя тьму.

Свет и крик
никто не видел -
даже Иоанн
кровью и водою пьян

был в тот миг.

18.8.09

В дуновенье свет...

В дуновенье свет
будит слово "быть".
Молниям не след
землю бороздить.

И молчит с утра
всяческая плоть:
в небесах Илья
расстелил милоть.

И идёт в росе,
тёмен, несоздан -
вздроглый Елисей
через Иордан.

2.8.09 В лесу

* * *

О, милый мой Еммануил!
В Твоём покое деревянном
Певучий притворился пьяным,
А мудрый думать полюбил.

Немилосерднейшие дни
От нас двоих отодвигая,
Дитя, Ты плачешь, не мигая,
Всегда в огне, всегда в тени.

8.2.89 Киев

Базар

Я был сочтён, убит и взвешен
Огнём загубленных черешен,
И найден лёгким и медвяным,
И отдан персам и крестьянам.

Рукой невидимой на рынке
Слагались в надписи соринки,
И осы ползали сонливо
По Вавилонам чернослива.

1989

Артему Тасалову

Самшита выжжены стволы,
Окаменевшие валы
И даль морских горючих бед
Таят нечаянный просвет -

И тьма не может нас объять.
Едва ли миг помчится вспять.
Храня свой крест, без дна свята,
Горит живая пустота.

29.8.09

Созвездье Льва

В человечьем, зверином иль птичьем виде
Пролетев треуголы плит,
Каждый в своей пирамиде
Тихо спит - и не спит:

Печень - вправо, а сердце - влево,
Тело - впитывает письмена.
Бальзамические распевы
Снаружи струит струна.

А внизу - солнцеводье Нила,
А вверху - нет хлеба черней.
По песку следы торопливы
Шакалоголовых огней.

Два улыбчивых бедуина,
Девы Сфинксовой голова,
На Синае Екатерина -
Видят в полдень созвездье Льва.

26.8.09

Засветилась тьма...

Засветилась тьма
и трижды подул
предрассветный ветер

голубь вылетел рано
и никто не приметил
как Ты погрузился в волны
под рукой Иоанна

Голос с неба запечатлелся
на иконе - тоньше лучей
таинственными словами

а под ногами Твоими
играют выдры во Иордане
вперемешку с сомами

25.8.09

К непостижимому Свету...

К непостижимому Свету
Ластятся сон и тьма,
И скоротечного лета
Рушатся терема.

И в ритуале строгом
Меняются близь и даль,
Изваивающие до срока
Мир, погруженный в Грааль.

2.9.09